они насчитывались уже сотнями. Наконец, царевич прибыл и расположился около Таны на расстоянии выстрела из лука, в старой церкви.

После отъезда царевича стал подходить народ со стадами. Сначала шли табуны лошадей по 60, 100, 200 и более голов в табуне, потом появились верблюды и волы, а позади них стада мелкого скота. Это длилось в течение 6 дней, когда в продолжение целого дня – насколько мог видеть глаз – со всех сторон степь была полна людьми и животными; одни проходили мимо, другие прибывали. И это были только головные отряды. Отсюда легко представить себе, насколько значительной была численность людей и животных в середине войска. Мы все время стояли на стенах города и к вечеру просто уставали смотреть. Поперечник равнины, занятой массами этих людей и скота, равнялся 120 милям. Все это походило на некую паганею.

В то время жил в Тане некий брат Термо, францисканец. При помощи сети он устроил из двух обручей один большой обруч и укрепил в земле за городской стеной изогнутый кол. Таким образом он ловил от 10 до 20 куропаток сразу. Вокруг стен Таны было столько куропаток и дроф, что все эти места казались птичьими дворами. Местные мальчишки ловили этих птиц и продавали по аспру за пару, что по-нашему равно 8 богатинам за одну птицу. Термо выручил от их продажи столько денег, что купил на них черкесского мальчика, которому дал прозвище Куропатка и сделал его монахом.

…По этому поводу (отваге татар. – В. А.) расскажу, что однажды случалось при мне, когда я был в Тане. Стоял я как-то на площади. Пришли в город татары и сообщили, что в роще, мили за 3 отсюда, спрятались черкесы-всадники, числом около сотни, которые задумали совершить набег под самый город, как это было у них в обычае. Я сидел в лавке мастера по изготовлению стрел. Там же был один купец-татарин, пришедший туда с цитварным семенем.

Услышав о черкесах, он встал и сказал: «Почему бы нам не отправиться захватить их? Сколько там этих всадников?» Я ответил: «Сто человек». – «Вот и хорошо, – сказал он, – нас пятеро, а у вас сколько найдется всадников?» Я ответил: «Сорок». – «Вот и хорошо, – сказал он. – Черкесы не мужчины, а бабы. Идем, схватим их!» Услышав это, я пошел искать мессера Франческо и рассказал ему об этих речах, он же со смехом спросил меня, хватит ли у меня духу пуститься туда. Я ответил, что хватит.

И вот мы сели на лошадей, приказали нашим людям прибыть по воде и к полудню налетели на этих черкесов. Они стояли в тени, некоторые из них спали, но, к несчастью, случилось так, что немного раньше, чем мы достигли их, наш трубач затрубил. Поэтому многие успели

бежать; тем не менее и убитыми, и плененными нам досталось около 40 человек. Но вся красота этого дела относится к тому, что говорилось о «безумных храбрецах». Тот татарин, который предлагал ехать хватать черкесов, не довольствовался добычей, он в одиночку бросился в погоню за беглецами, хотя мы все кричали ему: «Ты же не вернешься, никогда ты не вернешься!» Он возвратился спустя почти целый час и, присоединившись к нам, жаловался, говоря: «Горе мне, не смог я поймать ни одного!», и сильно сокрушался. Судите сами, каково было его безумство, ведь если бы хоть четверо из черкесов обернулись против него, они изрубили бы его на мелкие куски…

Возвращаясь к рассказу о Тане, я пройду по западному побережью, следуя вдоль Забакского моря, а после выхода из него поверну налево; затем пройду немного по Великому морю вплоть до провинции, называемой Мингрелия.

Если ехать из Таны вдоль берега упомянутого моря, то через 3 дня пути в глубь от побережья встретится область, называемая Кремук. Правитель ее носит имя Биберди, что значит «Богом данный». Он был сыном Кертибея, что значит «истинный господин». Под его властью много селений, которые по мере надобности могут поставить 2 тыс. конников. Там прекрасные степи, много хороших лесов, много рек. Знатные люди этой области живут тем, что разъезжают по степи и грабят, особенно купеческие караваны, переходящие с места на место. У здешних жителей превосходные лошади; сами они крепки телом и коварны нравом; лицом они схожи с нашими соотечественниками. Хлеба в той стране много, а также мяса и меда, но нет вина.

Дальше за этим народом лежат области, населенные племенами с различными языками, однако они не слишком удалены друг от друга. Это племена элифе, кипке, татаркосия, собаи, кевертеи, ас, то есть аланы, о которых мы говорили выше. Они следуют одно за другим вплоть до Мингрелии, на пространстве 12 дней пути.

Эта Мингрелия имеет границу с кайтаками, которые живут около Каспийских гор, и частично с Грузией и Великим морем, а также с горным хребтом, проходящим в Черкесию.

Далее за Каффой, по изгибу берега на Великом море, находится Готия, за ней – Алания, которая тянется по острову в направлении к Монкастро, как мы сказали выше.

Готы говорят по-немецки. Я знаю это потому, что со мной был мой слуга-немец; они с ним говорили, и обе стороны вполне понимали друг друга, подобно тому, как поняли бы друг друга фурианец и флорентинец. Я думаю, что благодаря соседству готов с аланами произошло название готаланы. Первыми в этом месте были аланы, затем пришли готы; они завоевали эти страны и смешали свое имя с именем аланов. Таким образом, ввиду смешения одного племени с другим, они и называют себя готаланами, и те, и другие следуют обрядам греческой веры, также и черкесы.

Путешествие в Персию

В 12 днях пути от Тавра находится Шемаха, город, расположенный в середине области Тезикия. Господина там зовут Ширваншах, и этот город в случае необходимости может выставить 810 тыс. всадников; через 6 дней пути отсюда находится Каспийское море… Мингрелия находится слева, к Черному морю, а у Каспийских гор живут катаки…

От Каспийского моря до Черного моря напрямую 500 миль. Эта земля изобилует вся валами и стенами, и местность подчинена различным владетелям. Поэтому, если кто надумает идти по этой дороге, ему не следует идти через Дербент; нужно идти прямо в Георгианию, откуда можно перейти в Мингрелию, которая расположена у Черного моря, затем подойдет к некой крепости Алуати, которую окружают высочайшие горы, поднимаясь вверх и снова спускаясь вниз, дважды останавливаясь при дневном свете для восстановления сил.

Далее на склонах гор расположена Черкесия, о которой много упомянуто было в первой части;